Ораторская проза середины XVIII века как предмет литературоведческого изучения
Ораторская проза середины XVIII века как предмет литературоведческого изученияМатвеев Евгений Михайлович, Санкт-Петербургский государственный университетОраторская проза XVIII века - один из важнейших для этого периода русской литературы видов словесности, который имел древние и прочные традиции, восходящие и к древнерусской литературе, и к античной. Исследователи русской литературы XVIII века неоднократно обращали внимание на то, что этот период - эпоха безусловного подъема ораторского искусства, причем ораторская проза для XVIII века была фактом художественной литературы1.Изучение ораторской прозы XVIII века представляется актуальным по нескольким причинам. Первая состоит в недостаточной на сегодняшний день изученности русской прозы XVIII века вообще и ораторской прозы, в частности. Анализируя степень разработанности различных аспектов истории русской литературы XVIII века, многие исследователи говорят о том, что в работах о русской литературе этого периода прозе традиционно отводилось и до сих пор отводится второстепенное место2. В русской литературе XVIII века, а в особенности в литературном процессе первой половины века, главенствующее положение занимала поэзия. Как писал Г. А. Гуковский, в середине XVIII века "поэзия считалась литературой по преимуществу; проза в основном отходила к области практической речи; между тем речь художественная мыслилась тогда как отрешенная, противоположная практической"3. Первая половина XVIII века - это эпоха по преимуществу поэтическая. В одной из статей, посвященных русскому просветительству XVIII века Ю. Д. Левин отметил, что "идущая от древности прозаическая традиция была прервана утверждением в литературе классицизма, при котором истинными признавались лишь стихотворное искусство с присущими ему видами, формами и жанрами и ораторская проза"4. Важно подчеркнуть, что ораторская проза до 60-х гг. XVIII века (т. е. до времени начала кризиса классицизма, когда, по словам Левина, "господствующие жанры этого направления в литературе - торжественная ода и трагедия - понемногу утрачивают свой авторитет и оттесняются художественной прозой"5) была единственным развивающимся в русской литературе того времени видом прозы.В. А. Кузнецов в своей статье "Поэтические уподобления в русской литературе XVIII века (к вопросу о персонифицированности классицистического эстетического сознания)" обратил внимание на то, что важной особенностью жанрового мышления эпохи классицизма является соотнесенность жанра с именем античного автора, чьи индивидуальные черты осмысляются как образцовые для данного жанра6. Такие уподобления действительно на протяжении всего XVIII века присутствуют в русской поэзии (Ломоносов сравнивается с Пиндаром, Кантемир - с Ювеналом, Сумароков - с Расином и проч.). Однако такой прием используется не только в отношении поэтов - такие же уподобления мы можем обнаружить и в отношении авторов ораторской прозы. В частности, Г. Р. Державин в стихотворении "К портрету Михаила Васильевича Ломоносова", среди прочего, сравнивает Ломоносова с Цицероном:Се Пиндар, Цицерон, Вергилий - слава россов,Неподражаемый, бессмертный Ломоносов.В восторгах он своих где лишь черкнул пером,От пламенных картин поныне слышен гром7.В. А. Кузнецов отметил, что "выделимость жанра определяется через отнесенность к лицу, к конкретному имени. Жанр, следовательно, персонифицируется в строгом соответствии с установкой классицизма на практику античности..."8. Таким образом, уподобления типа "Ломоносов-Цицерон" свидетельствуют о "выделимости" жанров ораторской прозы и о том, что ораторская проза в русской литературе XVIII века представляла собой не менее самоценное и значительное явление, чем поэзия.Еще одна причина актуальности обращения к ораторской прозе (в частности, к церковной проповеди) заключается в важности вопросов, которым по ряду причин не уделялось достаточного внимания в литературоведческой науке ранее, - вопросов, связанных с выявлением связей и параллелей между светской и духовной литературой XVIII века. Прот. В. Зеньковский в "Истории русской философии", анализируя особенности русской культуры нового времени, писал: "XVIII век в России есть век "секуляризации". В это время возникает самостоятельная светская культура, уже не имеющая связи с церковным сознанием, - с другой стороны, в самом церковном сознании в это время происходит глубокий перелом. Церковное сознание отрывается от мечты о священной миссии государства, уходит в более напряженное искание чисто церковной правды, освобождается от соблазнов церковно-политической идеологии. Прежнее единство культуры разбивается, творческая работа в церковном сознании и вне его идет не по единому руслу, а по двум разным направлениям"9. При этом многие исследователи подчеркивали связь между светской и церковной культурой XVIII века. В частности, тот же прот. В. Зеньковский по этому поводу писал: ""Светская" культура и в Западной Европе и в России есть явление распада предшествовавшей ей церковной культуры. Это происхождение светской культуры из религиозного корня дает себя знать в том, что в светской культуре - особенно по мере ее дифференциации - есть своя религиозная стихия, если угодно - свой (внецерковный) мистицизм"10.Несмотря на то, что в начале XVIII века в результате петровских преобразований возникли две отрасли русской культуры и литературы (духовная и светская), история литературы XVIII века (в отличие от истории предыдущего периода русской литературы) по большей части изучает исключительно светскую литературу. Между тем, представляется, что изучение духовной литературы и культуры - ничуть не менее важная задача истории литературы, учитывая, что вышеупомянутые два направления вовсе не представляют собой резко обособленных друг от друга явлений. Об этом писала, в частности, Л. Ф. Луцевич в своем исследовании о переложениях псалмов в русской поэзии XVIII века: "Светская культура, формировавшаяся в России по воле Петра, должна была создать для себя новый язык, отличный от языка традиционной культуры. И выявилось, что значительно легче осуществить чисто внешнее (почти декларативное) отделение культуры от Церкви, чем создать новый язык для светской литературы <...> Более того, обнаружилось, что в определенные периоды становление и развитие светской культуры возможно только на основе этих традиций"11. Один из примеров связи церковной и светской литературных традиций приводит М. Левитт в своей статье о драме Сумарокова "Пустынник", в которой он сделал вывод о том, что "философские предпосылки сумароковского классицизма основаны преимущественно не на <...> рационализме, как часто утверждается, а на традиции русской просветительской религиозной мысли"12. Исследователь отметил, что "восстановить контуры этой традиции в русской культуре XVIII века и понять ее сложное влияние на новую русскую литературу - важная, но все еще даже не осознаваемая учеными задача"13. В середине 90-х гг. в отечественном литературоведении начало развиваться так называемое духовное направление и появились работы, посвященные проблеме взаимодействия религиозного и эстетического в русской культуре14. Говоря о необходимости исследования духовной литературы для получения адекватного представления о литературном процессе XVIII века, Л. Ф. Луцевич писала: "В настоящее время стало совершенно очевидно, что только эстетического прочтения текста русской литературы XVIII в. вне христианской традиции недостаточно для раскрытия его сущности"15. При этом особое внимание в такого рода литературоведческих работах уделяется соотношению поэтики светских и церковных произведений. О важности этого аспекта при сравнении двух литературных традиций писал, в частности, П. Е. Бухаркин в своем исследовании "Православная Церковь и русская литература в XVIII-XIX веках. Проблемы культурного диалога": "При взгляде на переклички литературы и Церкви важным оказывается не только что, но и как выражается. Ведь именно совпадение формальных способов выражения христианского миросозерцания в светской литературе и церковной словесности и позволяет в конечном счете утверждать наличие связи между ними: если в двух разных системах обнаруживается формальное сходство, то это дает основание видеть их определенную близость. В связи с этим формальным аспектам изучения литературного текста, выяснению структурообразующих принципов развертывания литературного дискурса следует уделять самое пристальное внимание. Плодотворность диалога светской и Церкви будет доказана только в том случае, если обнаружатся переклички их художественных языков"16."Наиболее репрезентативным" периодом для рассмотрения ораторской прозы в русской литературе XVIII века по ряду причин является середина века - елизаветинская эпоха. Елизаветинская эпоха - и это в значительной степени связано с политическими событиями эпохи "дворцовых переворотов" - особый период в истории русской Церкви. После смерти Петра I, а в особенности с воцарением Анны Иоанно...
Другие файлы:
М.В. Ломоносов. Полное собрание сочинений. Том 08
Описание: Поэзия. Ораторская проза. Надписи. 1732-1764 гг....
Классическая проза Дальнего Востока
В сборник включены произведения:Б.Рифтин. Классическая проза Дальнего Востока (вступительная статья);Б.Рифтин. Китайская проза. Предисловие;Китайская...
Журналы Сумарокова середины XVIII века
Синтез искусств в стиле русского барокко середины XVIII века
Принципы воплощения синтеза искусств в художественной практике, исследование данной проблемы в культуре XVIII века. Объемно-пространственные решения д...
Сочинения на свободную тему - Русская поэзия середины xviii века. а. сумароков и его школа
