История России в народной памяти
ИСТОРИЯ РОССИИ В НАРОДНОЙ ПАМЯТИ «Итак, проникнемся мужеством, которое завещали нам предки, вспомним о том, что мощь росов до сих пор была несокрушимой, и будем ожесточенно драться за свою жизнь. Не пристало нам возвращаться на родину, спасаясь бегством; мы должны либо победить и остаться в живых, либо умереть со славой, совершив подвиги, достойные доблестных мужей» - так передавал речь русского князя Святослава перед решающим боем с императором Византии ее историк, современник событий, Лев Диакон*. А вот эта же речь в передаче русского предания, внесенного в «Повесть временных лет» почти через полтораста лет: «Уже нам некамо ся дети, волею и неволею стати противу; да не посрамим земле Русские, но ляжем костьми, мертвые бо срама не имам. Аще ли побегаем, срам имам. Не имам убежати, но станем крепко, аз же перед вами пойду: аще моя голова ляжет, то промыслите собою»**. Сочинением Льва Диакона русский летописец не пользовался. Перед нами пример точности народной исторической памяти. * Лев Диакон. История/Пер. М. М. Копыленко.- М., 1988.- c.79. ** Там же.- С. 212.Достоверные сведения она сообщала и через много веков. Например, о матери Святослава княгине Ольге: почти девять столетий прошло после ее смерти, когда собиратель фольклора П. И. Якушкин записал на Псковщине предание, сходное основным содержанием своим с известиями «Повести временных лет». Не только из этой летописи узнаём мы о князе Рюрике и его братьях: через тысячу лет после призвания Рюрика фольклорист Е. В. Барсов на просторах Новгородской земли записал народный рассказ, дающий интерпретацию этого факта. О брате Рюрика князе Труворе, который, согласно летописи, правил в Изборске, сравнительно недавно записаны предания, бытовавшие недалеко от этого города. Порой в записях фольклора оказываются важные дополнения к известиям «Повести временных лет», которая сама выборочно использовала устные источники. Такие сведения попали уже в некоторые летописи XVI-XVII веков. Первый наш историк В. Н. Татищев опубликовал выдержки из Иоакимовской летописи. В них находим сообщение, что мать Рюрика была дочерью Гостомысла - последнего правителя из рода славянских князей на Русском Севере; не имея мужского потомства, Гостомысл завещал новгородцам избрать себе князем Рюрика. Это означает, что «варяжская» династия Рюриковичей уже изначально была наполовину восточнославянской. Далее, из народных преданий следует, что славянками были матери князей Святослава Игоревича (внука Рюрика) и сына его Владимира Святославича, потомки которого управляли Русской землей до конца XVI века. Составитель Иоакимовской летописи не раз упоминал народные песни и рассказы старых людей как источники своих сведений. А недавно истинность только в этой летописи помещенного повествования о судьбоносном событии X века - крещении новгородцев - подтвердилась результатами крупных археологических раскопок в Новгороде. Надо ли еще доказывать, с каким вниманием должны мы относиться к народной исторической памяти? Она сохранялась и в прозаических рассказах, и в песнях. Произведения песенные зачастую со временем переходили в прозу, но обратное происходило гораздо реже. Дело не только в том, что сложить песню труднее, чем рассказать. Песня, как правило, закрепляла воспоминания о событиях, особенно важных для ее создателей и исполнителей. Пели о том, что требовало воспевания. Если выветривалось представление о важности воспеваемого, но сохранялся интерес к содержанию песни, его могли передавать прозой (случалось, конечно, что исполнитель просто не в состоянии был воспроизвести песню). За тысячу лет русской истории - с IX века по XIX- в устном бытовании сохранялось немало песенных и прозаических фиксаций народной исторической памяти. События двадцатого столетия тоже, конечно, отображены и песенным фольклором, и прозаическим. Но произведения эти еще достаточно «молоды», а условия их исполнения и записывания после 1917 года не способствовали объективной передаче народных оценок происходившего в нашей стране. Нижняя хронологическая граница избранного периода тоже, конечно, условна: русская история уходит гораздо дальше в глубь веков, но систематические письменные свидетельства существуют с 862 года, когда началось правление династии Рюриковичей, продолжавшееся более семи столетий. Дошедшие до нас русские летописи в начальной своей части почти все восходят к «Повести временных лет», а ее составляли и продолжали в церковных кругах, близких князьям этой династии. Естественно, что призванием Рюрика и открывалась письменная история Руси. Тысячелетие России было отпраздновано в 1862 году - притом, что устроители юбилейного торжества, конечно, осознавали условность этой даты. «Повесть временных лет» включила немало исторических преданий и легенд, но именно начиная с правления первых Рюриковичей эти рассказы ее достаточно подробны. А летопись для нас - главный источник фиксаций исторического фольклора той далекой поры. Но до недавнего времени сохранялись еще в живом бытовании песенные отображения русской истории в начальный ее период. Сюда относится прежде всего классический народный эпос - былины, о которых известный наш историк Б. Д. Греков писал: «Былины - это история, рассказанная самим народом»*. * Греков Б. Д. Киевская Русь.- М., 1949.- С. 5.Основная масса былин воспевает русскую историю X-XVII веков: более поздние факты в былинах уже не отображались; но некоторые произведения восходят к событиям гораздо более глубокой древности. Однако Киевская Русь эпохи Владимира Святого и Владимира Мономаха, а затем борьба Московской Руси за свержение татаро-монгольского ига в дошедшем до нас былинном репертуаре представлены наиболее ярко. Давно установлено, что устный эпос наполнен плодами переработок, подчас многократных: произведение, отозвавшееся на давний исторический факт, время от времени видоизменялось под воздействием похожих событий более поздней поры. Таковы все или почти все былины о разгроме вражеского нашествия: здесь поется о борьбе против татар, но есть следы того, что в более ранних версиях речь шла о нашествиях половцев, печенегов, хазар и даже гуннов. Чем далее в глубь веков отправные события, тем следы их менее явственно проступают в текстах эпических песен, записанных собирателями XVIII-XX веков. Но некоторые былины, не испытавшие существенного воздействия позднейших эпох, сохраняют, очевидно, даже сюжеты, порожденные событиями первых пяти столетий нашей эры без радикальных переработок. Можно полагать, что в ту далекую эпоху сложились сами жанровые признаки былинного эпоса. Впоследствии появлялись и переделки ранних произведений этого жанра, и новообразования, основанные на обработках в былинном духе исторических песен, героических сказаний, преданий и рассказов об исторических событиях последующих веков. Что это было так, свидетельствуют реально наблюдавшиеся собирателями фольклора примеры относительно недавнего времени. Былины об отражении татарского нашествия использовали произведения, дошедшие до нас как исторические предания (например, записанное в XIX в. предание о рязанце Ермаке, герое битвы с татарами на реке Воже в 1378 г.), как героические сказания (например, записанное в XIX в., а ранее вошедшее в «Повесть о Мамаевом побоище» сказание о подвигах Захария Тютчева, участника Куликовской битвы). Материал некоторых исторических песен, связанных с Иваном IV, эволюционировал в былину о Кострюке. Былины о подвигах и гибели Михайлы Скопина - это переработки исторических песен, прославлявших его победы и оплакивавших его смерть. Известны примеры, когда партизаны периода второй мировой войны просили профессиональных исполнителей народного эпоса сложить песню о подвигах партизанского отряда. Рассказы очевидцев событий таким путем перелагались в песни. Но по большей части песни создавались самими участниками воспеваемого. О том, насколько массовым было некогда такое песнетворчество, свидетельствуют так называемые песни-хроники. Они еще недавно записаны в огромном количестве в Западной Украине, особенно в Закарпатье, где лучше сохранялись традиции древнерусской культуры. Но есть и записи из других мест. Такие песни посвящены по преимуществу трагическим событиям частной жизни их слагателей или близких им людей. Со временем некоторые из песен-хроник становились народными балладами, получившими широкое распространение. Но подавляющее большинство, вследствие невысокого художественного уровня, бытовали относительно недолго, исполнялись главным образом теми, кого непосредственно касался воспетый жизненный факт. Были среди этих песен и такие, кот...
Другие файлы:
История народной художественной культуры
Курс лекций «История народной художественной культуры» является второй частью учебного курса «Теория и история народной художественной культуры». В ле...
Возможности человеческой памяти
История изучения памяти, отличие памяти человека и животных. Виды и формы памяти, ее классификация по различным признакам. Феноменальные способности ч...
Индивидуальные различия памяти и способы ее совершенствования
Определение памяти, история ее изучения в психологии. Влияние на развитие других познавательных способностей. Физиологические основы и разновидности п...
Проблема культурного наследия
Культура воспоминания и история памяти. Осмысление исторического наследия как сложный социокультурный феномен. Изучение православной культуры России....
История исследования памяти
Начало экспериментального исследования памяти Г. Эббингаузом. Основные приемы запоминания, сохранения и воспроизведения информации. Особенности проявл...
