Н. Ф. Кошанский: жизнь и творчество
Н. Ф. Кошанский: жизнь и творчествоМакарова Л. Е.Первая половина XIX века - это расцвет русской риторики, когда сложился классический состав курса теории словесности с разделением на общую и частную риторики. Учение Н. Ф. Кошанского, пожалуй, самого крупного и влиятельного ритора и педагога рассматриваемого периода, сыграло в этом решающую роль. Его теория речи охватывает все филологические дисциплины, включая в понятие “словесных наук” все науки, относящиеся к человеку как обладателю “силы ума” и “дара слова” [Аннушкин, с. 410, 417]. У Кошанского окончательно оформляется предмет частной риторики - классификация родов и видов словесности [Зарифьян, с.15]. Сами термины “частная риторика”, “роды”, “виды” и “формы” словесности получают в теории словесности то значение, в котором они даны у Кошанского [там же, с. 17]. Его риторики суммируют наиболее ценные достижения русской традиции XVIII и начала XIX века. Учебники Кошанского воспитали не одно поколение образованной российской интеллигенции. Современные исследователи давно оценили значение Кошанского и истории русской теории словесности. Он широко цитируется в учебниках и является одним из самых авторитетных наших авторов (см., например, “Русский Сократ” А. К. Михальской (1996), “Основы русской риторики” А. А. Волкова (1996), “Риторика: Учебное пособие для слушателей курсов риторики” В. И. Аннушкина (1994)). Научных исследований, посвященных исключительно Кошанскому и его трудам, нет. Как нет и его современной научной биографии; единственной такой попыткой до сих пор является работа почти столетней давности – монография А. И. Малеина 1901 года. Однако есть серьезные труды по истории русской риторики, в которых Кошанскому уделяется достаточное внимание. Это прежде всего «История русской риторики» проф. В. И. Аннушкина (2002). Биография Н.Ф. Кошанского Дата рождения Николая Федоровича Кошанского в различных источниках указывается по-разному. В полной и обстоятельной биографии А.Г.Малеина стоит ., хотя тут же называется другая дата - 1785г., которая кажется более вероятной, так как опирается на формулярный список . “Русский биографический словарь” [т.9, Спб., .] указывает .; безусловной опечаткой следует считать . “Энциклопедического словаря” Брокгауза и Эфрона [т.XVI, .]. Кошанский учился в Московском университетском благородном пансионе, а с 1798(99) г. (в . поступил, а в . произведен в студенты [Малеин, с. 3]) по 1802г. - в Московском Императорском университете сразу на двух факультетах - юридическом и философском. Согласно формуляру, он изучал русский, древнегреческий, латинский, французский, немецкий и английский языки. Успехи и способности Кошанского были настолько выдающимися, что еще студентом ему поручили преподавать риторику в университетском благородном пансионе. В студенческие же годы Кошанский начал публиковаться: это были переводы с французского - “Зефир и Флора”, либретто балета Дюкло(1800), “Фелиция Вильмар” Бланшара (1801-1802), “Путешествие Пифагора”(1803-1804) - и стихотворения “На смерть ее сиятельства княгини А.Д.Касаткиной-Ростовской”(1802) и подражание Вергилию, эклога“Амарилла”(1803). По окончании университета в . (30 июня), он получил золотую медаль от философского факультета за отличные успехи в науках, а 30 августа того же года – степень кандидата и место учителя древнегреческого и латинского языков в синтаксических классах Академической гимназии. 30 июня . Кошанский был утвержден в степени магистра философии и свободных искусств. Именно тогда на него обратил внимание крупный меценат, попечитель Московского университета и товарищ министра народного просвещения Михаил Никитич Муравьев, талантливый и хорошо известный тогда писатель, фигура очень значительная в истории нашей культуры. “Одной из главных задач Муравьева было поднятие национальной науки в России, в силу чего он стремился занять университетские кафедры русскими людьми”[Малеин, с.4]. Кошанский “предназначен был им для кафедры археологии и изящных искусств”[там же], что предполагало поездку в Италию, тем более что Муравьев поручил ему перевод “Руководства к познанию древностей” (т.н. “Археологии”) О.Л.Милленя. Однако ей не суждено было сбыться - помешала война . Вместо поездки заграницу Николая Федоровича отправили на год в Санкт-Петербург – изучать древности Эрмитажа и пройти курс в Академии художеств. Кошанский работал очень плодотворно, так как результатом его деятельности стала докторская диссертация “Illustratio Mythi de Pandora et antiquae artis operum ad eum spectantium”, напечатанная в . Возвратясь в начале . в Москву, Кошанский выдержал экзамен и 10 февраля этого же года был утвержден в степени доктора философских наук. Но кафедру он так и не занял. Во-первых, ей тогда заведовал Иоган-Теофил Буле, человек достойный, обладавший поразительной творческой энергией и жаждой деятельности, но к сожалению не владевший русским языком, что затрудняло его преподавательскую и просветительскую деятельность. (Надо сказать, что Кошанский и Буле активно сотрудничали, в частности, Николай Федорович переводил работы Буле, а Буле написал весьма лестную рецензию на его докторскую диссертацию). А во-вторых, и главным образом потому, что 29 июля . скончался Н.М.Муравьев. Поэтому Кошанскому пришлось ограничиться преподаванием в высших классах гимназии Московского воспитательного дома. Помимо этого, он в . занял должность секретаря при цензурном комитете московского округа, а в следующем году был избран секретарем при комиссии испытаний для получения чинов. Одновременно Николай Федорович преподавал русскую словесность в высших классах Екатерининского московского института и давал уроки в пансионах и частных домах. С уверенностью можно сказать, что все это время он продолжал преподавать в Университетском благородном пансионе: Малеин приводит программу за . [с.10-11], из которой следует, что Кошанский проходил со своими учениками русскую просодию, риторику и логику, историю российской литературы, русский и латинский синтаксис, мифологию и древности. Работа в пансионе была его основной научной деятельностью, так как именно “в пользу благородных воспитанников Университетского пансиона” он издал свои учебники: “Таблицу латинской грамматики” (1805), “Правила, отборные мысли и примеры латинского языка” (1807), “Руководство к познанию древностей” Милленя (1807), “Начальные правила русской грамматики” (1807), “Учебную книжку на латинском и французском языках” (1809) и “Латинскую грамматику” (по Бредеру) (1811). Так нназываемая “Археология” Милленя и “Латинская грамматика” – гораздо более значительные издания, чем остальные, являвшиеся повторительными курсами к урокам Кошанского (и даже вышедшие без имени автора). Особенно замечателен последний учебник, выдержавший одиннадцать изданий. Другая часть его научной деятельности была связана с “Журналом изящных искусств” Буле, в котором он опубликовал два отрывка из “Истории искусства древности” Винкельмана в собственном переводе (“Аполлон Бельведерский” и “Лаокоон”), а также две свои статьи: “Памятник Минину и Пожарскому, назначенный в Москве” и “Каков должен быть истинный художник?”. Журнал этот, правда, прекратил выходить со смертью Муравьева – были изданы лишь три номера в . Вся эта деятельность, особенно многочисленные уроки в разных местах, которые давались в основном ради заработка, мешала Кошанскому сосредоточиться на научной работе и, несомненно, утомляла его. Поэтому, узнав об учреждении Царскосельского Императорского лицея, он, 6 декабря 1811 года, подал просьбу министру просвещения графу А.К.Разумовскому о предоставлении ему места, и в том же году Николая Федоровича перевели на службу в лицей в должности профессора русской и латинской словесности. Так закончился московский период. От него не сохранилось никаких известий, воспоминаний относительно педагогической деятельности Кошанского (за исключением офицальных документов). В Императорском Александровском Царскосельском лицее Николай Федорович преподавал с 1811 по 1828 год, а после открытия в 1814 году Благородного пансиона при Царскосельском лицее вел аналогичные классы и в нем. Кошанский хотел стать директором лицея, однако в этом ему было отказано. По словам Малеина, это, пожалуй, было единственной его служебной неудачей [с.24]. Параллельно Кошанский состоял членом Императорского человеколюбивого общества (с какого года - точно неизвестно); в 1824 году он был назначен директором Санкт-Петербургского Института слепых при этом обществе. Его заслугой было введение в 1826 году нового, более удобного шрифта для печатания книг для слепых, а также проект устава для института, который, о...
Другие файлы:
Жизнь и творчество Сальвадора Дали
Сальвадор Дали - один из самых известных художников XX века, гений сюрреализма. Влияние дадаизма на творчество художника. Условия бессознательного тво...
Николай Федорович Кошанский (1784 или 1785 — 1831)
Что знаем мы о том, кто был первым учителем русского языка и словесности для нашего величайшего национального поэта? Имеется ли у нас, «благодарных по...
Творчество Моне
Жизнь и творчество художника. Свет в творчестве Моне. Световая жизнь природной среды. Передача неуловимых модуляций света без каких-либо интерпретаций...
Жизнь и творчество Абдуллы Кадыри
Жизнь и творчество Абдуллы Кадыри как известного представителя новой узбекской литературы, краткий очерк его биографии, основные этапы творческого ста...
Жизнь и творчество Ивана Сергеевича Тургенева
Жизнь и творчество русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева. Мантия доктора Оксфордского университета. Страстная любовь к охоте. Западничество - р...
