О церковно-славянском языке в русском православном богослужении
О церковно-славянском языке в русском православном богослуженииПарийский Л. Н.Вопрос о языке нашего русского православного богослужения принадлежит к числу жизненных вопросов, правильный ответ на которые надо всегда знать, чтобы, избежать всех опасностей, связанных с непродуманным и быстрым решением их. Вопрос о языке нашего богослужения время от времени вспыхивал в последнее столетие не раз. Он имеет значение и в наше время, когда в состав Русской Православной Церкви входят много разных национальностей, имеющих свой литературный язык: украинцы, белорусы, эстонцы, латыши, литвины и др. У некоторых из них проявляются тенденции совершать богослужение на своем родном языке. Все рационалистические секты и расколы в Русской Православной Церкви всегда начинали с гонения на церковно-славянский язык. Сравнительно недавно пришлось пережить сильные нападки на церковно-славянский богослужебный язык от своих же соотечественников. Они говорили: церковное богослужение должно совершаться на родном языке, церковно-славянский язык умер, церковная жизнь требует живого языка, церковно-славянский язык для народа — чужой язык. В краткой заметке мы дадим, прежде всего, ответ, является ли церковно-славянский язык — чужим языком для русского народа и есть ли он мертвый язык? Нынешний церковно-славянский язык наших богослужебных книг произошел из древне-славянского языка в соединении с элементами живого русского наречия. Древне-славянский язык св. Кирилла и Мефодия по корням своим есть язык близко родственный русскому. Русский народ, приняв литературный богословский язык от болгар, не рабски воспринял его, а переработал его в своем сознании, влил в него элементы своего духа. Все исторические памятники древне-русской литературы свидетельствуют, как происходил процесс слияния славянского языка с живой русской речью и как он продолжается и в настоящее время в условиях органического слияния. Почти все корни слов и их значения общи у церковно-славянского языка с русским. В этом легко убедиться всякому, кто обратился бы с этой целью к богослужебным книгам. Из общего количества слов, употребленных в самой трудной славянской книге — псалтири — найдется не более ста слов, нуждающихся в переводе. К ним принадлежат слова: абие, аще, брение, буий, векую, ганание, гобзование, егда и т. п. В это число входят и иностранные слова, оставшиеся в церковно-славянском языке без перевода: онагр, скимен, скрания и т. д. С другой стороны, если мы обратимся к литературному русскому языку, то увидим также, что литературный русский язык представляет неразделимое сочетание элементов русского наречия с элементами церковно-славянскими. «Говорить о русском языке, как о языке отдельном от церковно-славянского, — никак нельзя» (Буслаев. Ист. граммат., § 17). Если обратимся к народной поэзии, то и здесь мы найдем немало общего с элементами церковно-славянскими, например, в формах кратких прилагательных: злат, бел, горюч, в употреблении звательного падежа: батюшко, в формах вспомогательного глагола: ах ты, гой еси, гой есте, бысть (бысть без памяти), в местоименных формах: мене, ти, в церковно-славянской форме неопределенного наклонения: улыбатися, вытиратися, повытряхнути, крестьянствовати и т. д., в множестве слов, перешедших в народно-поэтическую речь из церкви, например: риза, един, возглаголет, добре, зде, паче и т. д. Наша современная прозаическая речь буквально пересыпана корнями и формами церковно-славянских слов, например: млекопитающее, млечный путь, прохлада, прозрачный, древесина, древесный, животное. Все эти слова взяты из церковно-славянских: млеко, древо, хлад, зрак, живот. Славянские слова в русских и русские в славянских так переплелись и образовали вместе «великий, могучий, правдивый, свободный русский язык», что говорить: церковно-славянский язык чужой для нас, — невозможно. Является ли церковно-славянский язык мертвым, на котором не подобает служить Живому Богу? — Нет. Говорят, что церковно-славянский язык должен считаться мертвым потому, что нет ни одного народа, который говорил бы на нем. Действительно, на нем не говорит ни один славянский народ, но зато на нём все многомиллионное славянство говорит с Богом, молится, а молитва есть живое общение человека с Богом... Поэтому никак нельзя назвать церковно-славянский язык мертвым. Воздыхание и слезы, которые исторгают слова этого языка из души человека, свидетельствуют о жизни языка, а не о его смерти. Каждый из нас знает, какое действие производят на падшую душу человеческую церковно-славянские слова: «душе моя, душе моя, востани, что спиши? конец приближается и имаши смутитися». Песнопения Страстной седмицы и Пасхи не звучат ли для нас необыкновенной силой мысли и чувства? Церковно-славянские песнопения живы и живительны. Они не только живых членов Церкви связуют воедино, но и тех, которые уже умерли для земной жизни. Наши близкие, дорогие умершие предки и наши святые угодники земли русской преп. Антоний и Феодосии, преп. Сергий, преп. Серафим Саровский, свв. угодники земли Сербской: св. Савва, преп. Параскева, св. чудотворцы Болгарские, например, преп. Иоанн Рыльский и множество других православных славянских святых от свв. Кирилла и Мефодия молились на этом же церковно-славянском языке и теми же словами, какими и мы теперь молимся. Этой традицией мы бесконечно дорожим. Определяя жизнь или смерть языка, надо не забывать, что слово есть выражение мысли. Без идеи слово — пустое звучание.- Если церковно-славянский язык вызывает мысли, будит чувства, значит он живет, а мы уже знаем на опыте, что он и вызывает мысли и будит чувства. Нечего указывать, что в церковно-славянском языке много непонятных слов. Непонятных слов и выражений сколько угодно и в современном русском языке, недаром в одном из современных нам журналов заведен отдел: «Почему мы так говорим? например: «турусы на колесах», «бить баклуши», «разорить до тла», «попасть впросак», «нести ахинею» и т. д. И современную речь и книгу каждый из нас понимает в меру своего развития и образования. Недаром для изучения доклада или речи устраиваются кружки, где эта речь прорабатывается для полного усвоения содержания слушателями. Отсюда первая задача по отношению к церковно-славянскому языку: просвещать сознание верующих. Церковные слова будут оживать в слухе и разуме молящихся по мере того, как будет возвышаться религиозное просвещение народных масс. Кроме того, для оживления церковных глаголов требуется общенародное пение, живое участие народа в совершении богослужений; слово, исходящее из уст человека, живее и действеннее для сознания человека, чем то же слово, которое входит извне в слух его. Сила слова — в мысли и чувстве, с ним соединяемых и им вызываемых. Слова сами по себе мертвы и немы, пока мы на них не отзываемся мыслью и чувством. Например, слово: Пасха. Это слово не наше, чужое. Многие затруднятся перевести его, но с ним соединяется масса радостных чувств и определенных идей, которые определяются словами: пасхальные мысли, пасхальные чувства. При таком отношении к слову, нам становится безразличным: русское ли оно, славянское ли оно, или греческое: оно — наше и уничтожению из употребления не подлежит. Когда указывают на устарелые славянские выражения: «трость изречения», «телесе озлобления» и т. д. в качестве доказательства мертвенности церковно-славянского языка, то что можно сказать, когда, открывая книги, написанные нашими современниками, мы прочтем такие выражения: «Как нерожденных чад зачатки сверлим себе для крика горла пять пальцев, пять лучей в перчатке звезда над елкой простерла». (Пастернак. «Новый мир» № 1/2 — .). Таких примеров можно привести бесчисленное множество. Вот речь, написанная русскими словами и совершенно непонятная. Церковно-славянский язык чрезвычайно подходит к стилю православного богослужения. Что такое стиль? Стиль есть подчинение внешней формы внутренней идее, выражаемой этим внешним. Богослужение — это целое (синтез), элементы которого: чтение, пение, архитектура, иконопись, язык и т. д. служат одной цели — гармонии богослужения. Только с точки зрения соответствия цели православного богослужения в храме должно рассматривать эти элементы, например...
Другие файлы:
Октоих
Старинная книга на церковно-славянском языке....
Канонник или полный молитвослов
Репринтное издание 1879 года на церковно-славянском языке (шрифт)....
Новый завет на славянском и русском языке
Изложение Нового Завета параллельно на кириллице и дореформенном русском....
Правила Святыхъ Апостолъ, Святыхъ Соборовъ, Вселенскихъ и Помѣстныхъ. (3 тома)
Описание: Основные церковные правила, изданные с толкованиями Иоанна Зонара (XII век), Феодора Вальсамона (XII век) и Алексея Аристина (XII век); прив...
Елизаветинская Библия (1751)
В конце XV века новгородский архиепископ Геннадий впервые на Руси осуществил «собирание» полного текста Библии. Этот рукописный вариант вошел в истори...
