Становление института прекращения уголовного преследования в отечественном законодательстве (до 1917 г.)

Терминологические несоответствия содержания и формы уголовно-процессуальных понятий. Ретроспективный анализ законодательства о прекращении уголовного преследования. Смягчение и отмена наказаний. Юридические и фактические условия прекращения преследования.
Краткое сожержание материала:

Размещено на

Становление института прекращения уголовного преследования в отечественном законодательстве (до 1917 г.)

Исследование проблем прекращения уголовного преследования в современном уголовном процессе представляется невозможным без изучения исторических форм зарождения и становления данного правового института, определения его места среди других институтов и уголовно-процессуальных понятий, возникших и формировавшихся на протяжении нескольких столетий. Анализ и обобщение исторического опыта законотворческой практики позволяют выявить терминологические несоответствия содержания и формы некоторых уголовно-процессуальных понятий, которые составляют основу сложившегося в современном процессе института прекращения уголовного преследования, а также наиболее эффективно определить направления совершенствования рассматриваемого нами института, отмечая положительный опыт исторически значимых памятников права.

Рассмотрением проблем прекращения уголовного преследования в разные исторические этапы занимались такие ученые, как И.Г.Щегловитов, В.К.Случевский, А.А.Квачевский, И.Я.Фойницкий, М.С.Строгович, С.И.Викторовский, Е.Г.Васильева, О.А.Картохина, О.В.Волынская, Н.Ю.Букша, Л.В.Головко, Э.С.Сандрукян и др. Однако в научных работах указанных авторов эволюция исследуемого института прекращения уголовного преследования рассматривается в контексте иных уголовно-процессуальных категорий, либо в конкретный исторический период, либо анализируется законодательство, действовавшее только на территории Российского государства. Самостоятельный правовой анализ отечественного законодательства на предмет проблематики данной статьи до настоящего времени не проводился.

Проводя ретроспективный анализ законодательства о прекращении уголовного преследования, следует отметить неоценимость Статутов Великого княжества Литовского (далее - ВКЛ) 1529, 1566, 1588 годов, действовавших на территории феодальной Беларуси в период ее вхождения в состав ВКЛ, в которых впервые проведена систематизация и кодификация норм обычного права, нормативных актов государственных органов на территории нашего государства.

Несмотря на то, что в период действия Статутов на территории Беларуси еще не было разделения права на материальное и процессуальное, нормы процесса явно прослеживаются в ходе изучения данных памятников права, что позволяет нам выделить элементы зарождения рассматриваемого нами института.

Судопроизводство в суде начиналось по заявлению заинтересованного лица или его близких родственников. Весь процесс имел исковой характер. Обвинитель (истец) обязан был сам собирать и представлять в суд доказательства, поддерживать обвинение в суде. В артикуле 12 раздела 6 «О судьях» Статута 1529 г. говорится о том, что в случае, если предъявленное им обвинение в суде не было доказано, он проигрывал дело [1, с. 171]. Смысл данной нормы дополняется содержанием артикулов 2, 4 раздела 1 «О персоне нашей государевой», в которых идет речь о том, что в случае недостаточности доказательств обвиняемый освобождается от ответственности, а сам обвинитель может быть так наказан судом, как должен был суд наказать того, кто обвинялся. Также в артикуле 4 указанного раздела законодатель делает акцент на том, что «если бы кто по глупости или будучи сумасшедшим такое совершил, то мы, государь, за такое дело браться не будем» [2, с. 351]. Аналогом основания для прекращения преследования в современном его понимании в Статуте 1529 г. в артикуле 15 раздела 6 «О судьях» выступает ранее проигранное дело по тому же основанию. За необоснованность повторного привлечения предусматривается обязанность обвинителя «заплатить три рубля судье и три рубля тому, кого привлек через суд к ответу» [1, с. 172]. В период действия Статутов уже имелись элементы розыскного процесса, когда решение о возбуждении дела принимал суд на основании заявления либо по собственной инициативе, после чего при проведении первого этапа розыска устанавливались факт преступления, его обстоятельства, предполагаемый виновник, которого сажали в тюрьму. На втором этапе розыска следовало получить от подозреваемого признание. Если оно не могло быть получено добровольно, он подвергался пыткам (всего троекратно). Если же доказательства были неубедительны, а подозреваемый под пытками не признавался, то его отпускали на свободу [3, с. 261-262]. Однако за необоснованность подозрения истец должен был компенсировать привлеченному «за каждую пытку полтину грошей» [1, с. 213], о чем говорится в артикуле 14 раздела 13 «О воровстве» Статута 1529 г. Согласно артикулу 20 того же раздела освобождается от преследования лицо, убившее на месте преступления вора, проникшего в дом, в случае, если тот не давал себя поймать и защищался [1, с. 215]. Данная норма, как нам видится, сходна с современным понятием необходимой обороны. При рассмотрении дела в суде в случае недостаточности доказательств и необходимости применения пытки подозреваемый имел право откупиться от нее, заплатив ущерб истцу, что, однако, не означало признание его виновным и освобождало от дальнейшего преследования. При этом согласно артикулу 22 раздела 13 «О воровстве» у откупившегося имелась возможность самому найти истинного виновника преступления и взыскать с него уплаченное [1, с. 215]. Развивая далее институт прекращения уголовного преследования, артикул 62 раздела 4 «О судьях и судах» Статута 1566 г. указывает на возможность заключить мировое соглашение по делу. При этом, если имеется несколько соучастников, а мировое соглашение истцы заключают не со всеми, то это не препятствует дальнейшему рассмотрению дела. Мы видим, что данное положение схоже с современным прекращением преследования, когда основания для прекращения относятся не ко всем обвиняемым [4, с. 291]. Прогрессивным положением Статута 1566 г. для развития рассматриваемого нами института является зарождение теории, основанной на свободной оценке доказательств, логических методах, несмотря на присутствие формальной оценки доказательств, характерной для феодального права Беларуси. Так, артикул 2 раздела 14 «О кражах, совершенных людьми разного положения» обязывал суд в сомнительных случаях и при недостаточности доказательств при задержании лица по горячим следам или с краденым имуществом склоняться к освобождению обвиняемого [4, с. 312], что несомненно является аналогом современного понимания основания прекращения уголовного преследования в отношении подозреваемого, обвиняемого при недоказанности его участия в совершении преступления. Впервые в Статуте 1566 г. в артикуле 8 раздела 14 упоминается о прекращении преследования в отношении несовершеннолетнего, не достигшего возраста 14 лет, если последнего задержали с поличным при совершении преступления. Однако родители несовершеннолетнего обязывались к возмещению причиненного вреда. Только в случае рецидива суд имел право наказать несовершеннолетнего преступника [4, с. 312-313]. Если в предыдущих Статутах не имелось указаний о формах прекращения преследования, то артикул 25 раздела 4 «О судьях и судах» Статута 1588 г. регламентирует в случае заключения мировой сделки или примирения оформление данного решения мировым листом, заявленным на «вряде» по делам о земле и смертной казни. В случае, когда речь о земле или смертной казни не идет, оформление происходит мировым листом за собственноручными подписями и печатями, заверенными двумя посторонними лицами [2, с. 382]. Артикул 30 раздела 11 «О насилиях, побоях и головщинах шляхетских» регламентирует порядок прекращения преследования в случае, если в ходе проведенного следствия установлено отсутствие преступных действий, т. е. имела место обычная ссора. В этом случае обвиняемый в суде может самолично очиститься присягой, «а после принесения им присяги от всего того обвинения свободен будет, а чести и достоинству его это вредить не должно и из книг это обвинение, записанное жалующейся стороной, вычеркнуто и уничтожено будет» [2, с. 433]. Статья 11 раздела 14 Статута 1588 г. повышает возраст привлечения к ответственности до 16 лет по сравнению с предыдущим Статутом 1566 г. Обобщая результаты проведенного анализа средневекового права Беларуси, можно сказать, что в первых систематизированных источниках права на рубеже ХVI-XVII веков прослеживается зарождение института прекращения уголовного преследования. Несмотря на то, что на рассмотренном историческом этапе данный институт процессуального права неотделим от норм материального права и смежного института освобождения от уголовной ответственности, мы можем выделить следующие признаки, характеризующие прекращение уголовного преследования: отказ судебного органа от дальнейшего проведения судебного разбирательства в случае появления обстоятельств, препятствующих привлечению к ответственности, которыми могут быть недостижение возраста привлечения к ответственности, наличие у виновного психического заболевания, также в случае недоказанности вины, необходимой обороны, отсутствия в деянии состава преступления, примирения, отказа потерпевшего от дальнейшего преследования виновного в совершении преступления.

Статут 1588 г. учитывался при подготовке Соборного уложения 1649 г. в Российской империи, а на территории современной Беларуси он действовал и после распада ВКЛ. Официально его действие российскими властями отменено в Витебской и Могилевской губерниях в 1831 году, Гродненской и Виленской - в 1840 году [5, с. 12-13]. После официальной отмены действия Статута 1588 г. на белорусских землях распространили свое действие законы Российского государства.

В 1845 году был утвержден закон Российской империи «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» (далее - Уложение) [6, с. 160-411], который внес некоторые прогрессивные черты в развитие рассмат...