Московская типография в первой половине XVIII в.: адаптивные процессы в официальном книгопечатании
Московская типография в первой половине XVIII в.: адаптивные процессы в официальном книгопечатании И. В. ПочинскаяРаскол русской культуры, уходящий корнями в церковную реформу середины XVII в., в период преобразований Петра I вступил в новую фазу. Начался активный процесс вытеснения традиционной культуры из жизни общества. Наиболее быстро и ярко это происходило в сфере книжности. Во всей полноте традиционная книжная культура сохранялась и развивалась, как известно, оказавшимся вне закона старообрядчеством. У сторонников официальной церкви эта культура, постепенно сокращая свою среду бытования, сохранялась преимущественно среди церковнослужителей. Напуганная размахом старообрядческого свободомыслия, официальная церковь установила жесткий контроль за текстами и репертуаром кириллических книг, окончательно сделав единственной формой их бытования печатную книгу, за которой было довольно легко следить, четко определив узкий круг выпускавших ее типографий.Секуляризационная политика Петра I, затронувшая и сферу книгопроиз- водства, была направлена на выведение книгоиздания из-под абсолютного контроля церкви. Важнейшими этапами на этом пути стали разработка гражданского шрифта (1706—1708) и создание светских типографий.Наборными кассами гражданских литер со времени появления нового шрифта были обеспечены и Печатный двор, и вновь учрежденные правительством типографии: В. О. Киприянова в Москве (открыта в 1705), Санкт-Петербургская (1711), при Сенате (1719 — в Петербурге, 1728 — в Москве), Морской академии (1722). В конце 1725 г., вскоре после учреждения Академии наук, начала работать и ее типография. Созданная в 1720 г. типография при Алек- сандро-Невском монастыре располагала только кириллическими шрифтами. Все эти полиграфические заведения, с одной стороны, помогали Печатному двору справляться с расширявшимся репертуаром изданий, а с другой — составляли ему конкуренцию.В 1727 г. Верховный тайный совет постановил оставить в Петербурге только две типографии — сенатскую (для печатания указов и распоряжений) и академическую (для издания гражданских книг). Остальные книгоиздательские учреждения были закрыты (синодальная и Александро-Невская типографии в 1736 г. возобновили свою работу), а право издавать церковные книги в этот период имела только типография Синода в Москве [см.: Описание документов и дел, т. 4, № 387/16, с. 593][1]— так с 1721 г. стал называться Печатный двор.Таким образом, в первой четверти XVIII в. монополия кириллической книги, производство которой контролировалось церковью, была ликвидирована. Однако внедрение гражданской печати проходило непросто. Довольно долго светское книгоиздание было малоэффективным, так как отсутствовал достаточный спрос на светскую литературу в силу неразвитости систем образования и кни- гораспространения. Потребление новой печатной книги сосредоточилось главным образом в столицах, в первую очередь в Петербурге. Причем широкое распространение имели лишь издания законов, манифестов, календари, инструкции и т. п. Поскольку внедрение нового шрифта в провинции шло медленно, наиболее важные государственные документы печатались двумя шрифтами.Только ко второй половине XVIII в. стал складываться круг потребителей гражданской печати, сформировались новые интеллектуальные интересы и запросы общества [см.: Сводный каталог]. Это определило дальнейшее развитие светской книги, сделав ее выразительницей меняющихся во времени настроений и взглядов различных общественных групп. Между тем официальная кириллическая книга остановилась в своем развитии, ограничившись преимущественно обслуживанием интересов церкви, ориентированных на отправление культа и укрепление религиозного сознания. В репертуаре кириллических изданий появлялись новые, ранее не издававшиеся сочинения, но они не меняли целевой направленности этой продукции. Сокращение среды бытования не могло не отразиться на реализации изданий и соответственно на финансовом положении типографий, выпускавших кириллические книги.Изменение книгоиздательской политики в стране сказалось на отношении власти к Печатному двору. В 1700 г. умер патриарх Адриан, с уходом которого прервалось патриаршество в России. Местоблюстителем патриаршего престола был назначен митрополит Рязанский и Муромский Стефан (Яворский) [см.: ПСЗ, № 1818]. Параллельно с утверждением этой должности был воссоздан Монастырский приказ [Там же, N° 1829]. В ведение приказа перешел и Печатный двор. С учреждением в 1721 г. Синода управление всеми типографиями, в том числе Печатным двором, передали ему. Для этого была создана Типографская контора и введена должность протектора школ и типографий. Первым протектором стал один из крупнейших церковных деятелей начала XVIII в. архимандрит Ипатьевского монастыря Гавриил (Бужинский) [см.: Описание ..., т. 1, № 402/12, с. 532—533].Новые структуры, в ведение которых переходила типография, не уделяли ей такого внимания, как патриархи в XVII в. При местоблюстителе патриаршего престола ситуация еще не была критической, хотя тенденция уже прослеживалась. Особенно сложным положение типографии стало в начале синодального периода. С момента возникновения книгопечатание в России выполняло идеологические функции, отвечающие интересам государства, до XVIII в. от него не требовали прибыли, напротив, оно было дотационным. В своей записке 1728 г. «О типографском впредь состоянии» директор Московской типографии Ф. П. Поликарпов-Орлов писал: «.Типография отнюдь ниоткуда себе снабдения не имеет, а прежде получала снабдение от дома патриархов, а после них от управителей патриаршего дома многажды и многими тысячами токмо бы станов не умалить и книгами всех удовлетворить.» [Описание ..., т. 6, № 267/305, с. 612; Браиловский, № 10, с. 274]. Заметим, что в своей работе о Поликарпове-Орлове С. Браиловский впервые предпринял попытку разобраться в причинах кризиса кириллического книгоиздания, опираясь на архивные материалы, в первую очередь на многочисленные докладные записки и отчеты Ф. П. Поликарпова.Несмотря на то, что потребность в кириллической печатной книге в начале XVIII в. вряд ли могла существенно уменьшиться по сравнению с концом XVII в., источники фиксируют ее залежалость на складах типографии [см.: Описание ..., т. 1, № 402/12, с. 534; т. 5, № 25/11, с. 602; т. 6, прил. к № 216/ 16, с. 623]. Причиной этого в значительной степени являлся рост цен на издания. Ф. Поликарпов объяснял его целым рядом обстоятельств. Во-первых, стала регулярной практика бесплатного изъятия Приказом Большого дворца довольно крупных партий книг, выходивших из печати, и стоимость забранных книг прибавлялась к стоимости тех, что поступали в продажу.Кроме того, Московская типография вынуждена была отправлять в Петербург для создаваемых Синодом новых типографий не только выпускаемые ею книги, но и оборудование, материалы, которые приобретались на собственные средства, а также посылать туда своих сотрудников.С 1711 г. на типографию также были возложены обязанности по содержанию школ, находившихся в ведении Монастырского приказа, и эти расходы тоже учитывались при установлении цен на книги.В дополнение к этому, когда поступали распоряжения государя печатать книги гражданским шрифтом, но средств на них своевременно не выделялось, приходилось использовать деньги, предназначенные для кириллических изданий [см.: Браиловский. № 10, с. 276—284].Попытки снизить цены на книги и сделать производство самоокупаемым заставляли власти сокращать количество печатных станов и обслуживающих их работников, уменьшать жалованье персонала.В 1706 г. по распоряжению главы Монастырского приказа Мусина-Пушкина количество станов типографии было сокращено с 12 до 8. В 1721 г. их число увеличили до 14: кириллические книги печатали на 11 станах, гражданские — на двух и гравюры — на одном. Но в январе 1725 г. было велено оставить в работе для печатания кириллицы только четыре стана с шестью работниками при каждом вместо прежних 11 [см.: Описание ... , т. 4, № 387/16, с. 596; Полное собрание ... , т. 4, № 1467, с. 933[2]; Браиловский, № 10, с. 270— 274]. В декабре 1725 г. убрали еще два стана — по одному для гражданской печати и гравюр [см.: Описание ... , т. 5, № 25/11, с. 602].Однако проводимые мероприятия не давали желаемых результатов. В одном из своих доношений 1727 г. Поликарпов, прося восстановить бригады у станов по 11 человек, обосновывал это следующим образом: «Мастеровых убыло, а интересу казне не прибыло: прежде работали в две смены по четыре дня, четыре дня работали, а потом четыре дня отдыхали, а ныне все восемь дней, работая без перемены, из силы вытянулись, и многие захворали, а переменить их некем, от чего и дело книжное “не прозрачно, полусловно и марашковато бывает”» [Там же, т. 6, № 267/305, с. 611].В 1703 г. наполовину было сокращено жалованье, и с 1703 по 1721 г. оно выдавалось не в форме оклада, а по договору с выработки. В 1721 г. работники опять стали получать жалованье в виде твердого оклада одними деньгами...
Другие файлы:
История строительства в Санкт-Петербурге в первой половине XVIII века
Строительство Петербурга в первой половине XVIII века. Деятельность знаменитых творцов-архитекторов эпохи: Д. Трезини – создатель стиля "петровского б...
Внешняя политика России в первой половине XVIII века
Общая характеристика Столбовского мирного договора. Рассмотрение причин Северной войны: повышение международного статуса России, обеспечение выхода в...
Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия
С использованием редкого архивного материала автор данного труда знакомит нас с обозрением состояния русских промышленных и торговых компаний в первой...
История Беларуси. Вторая половина XVI - конец XVIII в. 8 класс
Учебное пособие для общеобразовательных учреждений с русским языком обучения.Предисловие.Беларусь в середине XVI — первой половине XVII в..Ливонская в...
Этапы развития кредитных отношений
История возникновения и деятельность российских банковских институтов во второй половине XVIII – первой половине XIX в. Создание первого поземельного...
