Каждый человек, независимо от верования, образования и интеллек-туального уровня, мечтает о хорошей жизни. Обычно это понятие связывают с материальным достатком, здоровьем и счастьем в личной жизни. Таковы обычные пожелания, звучащие в адрес взрослого человека.
Предполагается, что каждый из нас недополучил чего-то заслуженного. Желая счастья, мы внушаем человеку, что он несчастлив. Это один из многих парадоксов общения.
Несть числа случаев, когда говорится одно, понимается другое, а подразумевается третье. Аналогичные проблемы существуют с неживой природой и жизненными обстоятельствами. Уж очень часто жизнь бьет ключом и все по голове. Очень хочется дать сдачи, но где у природы голова и где требуемый ключ?
В свое время автор, мучимый подобными вопросами, обратился к популярной психологической литературе. В ней, как и в теологических публикациях, было много ответов, почему все так запутанно, но слишком мало советов, как это поправить. Единственно ценное, что удалось там найти, это термин "гений общения", который звучал как приговор: общение – это искусство. Увы, чего Бог не дал, того в лавочке не купишь. Оставалось искать этих гениев или хотя бы упоминания о них. Жизнеописание реальных или выдуманных мастеров общения (Калиостро, Бендер, Мессинг и т.д.) доставляли удовольствие, но не помогали моделировать их поведение. Убеждение в собственной обделенности и бесталанности крепчало. Особенно стало грустно после чтения трудов Карлоса Костанеды. Все замечательно: есть детальные инструкции, развернутые описания методик и практик превращения в мага. Но не хватало одного – учителя (нагваля). А где его взять на российских просторах и сейчас неведомо. Самостоятельные попытки овладеть учением дона Хуана к видимым результатам не привели, что не помешало остаться фанатом их с доном Хенаро взглядов.
Оказалось, что другим повезло больше. Р. Бэндлер и Джон Гриндер (в дальнейшем именуемые основоположниками) нашли таки этих гениев общения. Мало того, оказалось, что каждый их этих титанов имел свою стратегию коммуникации, которые удалось выявить и, более того, смоделировать. Результаты своих трудов они представили в виде набора самостоятельных техник и назвали нейролингвистическим программированием (НЛП). Существует много вариантов объяснения этого тарабарского названия. Но, как показывает анализ, все они были даны постфактум для наукообразия. Наиболее вероятна версия, что это словосочетание – одна из милых шуток в стиле Р. Бэндлера.
